Пластиглаз

Писатель Вадим Чекунов начался с Кирзы. Первая книга, как удар солдатского сапога под дых - жесткая, мужская - расплескала гламурный литературный кисель и в два гребка добралась до Букера. Лонг-лист для нового имени - невероятная удача, нонсенс. Вторая книга, как осознанный прыжок с парашютом, опаснее, важнее первой. Но писатель Чекунов словно забыл о первом опыте - он сделал Шанхай. Любовь подонка. Отчаяние, надежда, шепот ангела. Ничего общего с Кирзой. Третья книга, которую вы держите в руках - мост над пропастью между первой книгой и второй. Третья книга должна была стать первой, ведь она объясняет нам цельного Вадима Чекунова. Это обратная сторона Луны, на которой своевольно уживаются свет и тьма, полынь и шоколад, ангелы небесные и твари болотные. Третья книга рассказов, написанных раньше Кирзы и Шанхая, невинна в своей жестокости, силе и свободе.